Я не говорю, что у Циммермана не было права не слушать диспетчера. Конечно, было. И слово полицейского совершенно не всегда является законом. Иногда они имеют право что-то требовать, но чаще -- нет, только просить.
Речь не об этом.
Циммерман был никоим образом не подготовленным для этой самостоятельно взятой на себя роли блюстителя порядка. Он, по заявлению, если не ошибаюсь, собственной защиты, не знал относящихся к делу законов. Он был soft и неспособным к физической конфронтации и ментально и физически и с точки зрения умения. Кроме того, он просто не знал, что он делает. В этой ситуации reasonable человек прислушается к совету профессионалов, которым, теоретически, в данном случае является полиция в лице диспетчера.
Именно поэтому его решение проигнорировать просьбу не лезть, после которого он, заметим, невесть почему повесил трубку (хотя в его интересах было бы, чтобы всё было записано), было unreasonable и подозрительным. Именно поэтому на нём акцентировалось обвинение. И если бы Циммерману не повезло со свидетелем и ранами, он бы сейчас сидел и остался бы сидеть на долгие годы.
У него было полное право игнорировать просьбу. Но в свете последовавших событий это выглядело плохо. Это его решение было дурацким не только с точки зрения оптики для присяжных, но и практически, в отношении выбора варианта действий. Это было неправильное и подозрительное решение, на которое у него было право, и которое его чуть не погубило.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
no subject
Date: 2013-07-16 05:33 am (UTC)Я не говорю, что у Циммермана не было права не слушать диспетчера. Конечно, было. И слово полицейского совершенно не всегда является законом. Иногда они имеют право что-то требовать, но чаще -- нет, только просить.
Речь не об этом.
Циммерман был никоим образом не подготовленным для этой самостоятельно взятой на себя роли блюстителя порядка. Он, по заявлению, если не ошибаюсь, собственной защиты, не знал относящихся к делу законов. Он был soft и неспособным к физической конфронтации и ментально и физически и с точки зрения умения. Кроме того, он просто не знал, что он делает. В этой ситуации reasonable человек прислушается к совету профессионалов, которым, теоретически, в данном случае является полиция в лице диспетчера.
Именно поэтому его решение проигнорировать просьбу не лезть, после которого он, заметим, невесть почему повесил трубку (хотя в его интересах было бы, чтобы всё было записано), было unreasonable и подозрительным. Именно поэтому на нём акцентировалось обвинение. И если бы Циммерману не повезло со свидетелем и ранами, он бы сейчас сидел и остался бы сидеть на долгие годы.
У него было полное право игнорировать просьбу. Но в свете последовавших событий это выглядело плохо. Это его решение было дурацким не только с точки зрения оптики для присяжных, но и практически, в отношении выбора варианта действий. Это было неправильное и подозрительное решение, на которое у него было право, и которое его чуть не погубило.